Маастрихт — Ахен (1884—1906)Мемориальная табличка на доме, где родился ДебайПетер Дебай (Дебейе) появился на свет 24 марта 1884 года в Маастрихте (провинция Лимбург, Нидерланды). Отец будущего учёного, Йоаннес Вильгельмус Дебейе (Joannes Wilhelmus Debije, 1859—1937), был рабочим или мастером (Werkmeister) в мануфактуре, выпускавшей металлические изделия. Мать, Мария Анна Барбара Реймкенс (Maria Anna Barbara Ruemkens, 1859—1940), в течение многих лет трудилась кассиром в театре, который был важным культурным центром города и завсегдатаем которого был маленький Петер. Через четыре года после рождения сына в семье появился второй ребёнок — девочка, которую назвали Каролиной. Известно, что в раннем детстве Дебай разговаривал почти исключительно на местном наречии, которым продолжал пользоваться на протяжении всей жизни (например, в переписке с друзьями). По мнению биографа учёного Мэнсела Дэвиса, дух независимости по отношению к остальным Нидерландам, присущий жителям Лимбурга, и регулярные семейные экскурсии в различные города Европы способствовали формированию характера Дебая — независимого и не подверженного влиянию национализма.Начальное образование Дебай получил в местной католической школе, а в возрасте двенадцати лет поступил в высшую гражданскую школу (Hogere Burgerschool) в Маастрихте и учился в ней в течение пяти лет.
В ходе выпускных экзаменов он показал себя лучшим учеником во всей провинции Лимбург, получив высший балл (10) по геометрии, механике, физике, естественной истории и космографии, 9 — по химии и нидерландскому языку, 8 — по алгебре, тригонометрии, черчению, географии, французскому и немецкому языкам. Однако в школе не изучались древние языки (греческий и латинский), поэтому путь к университетскому образованию был для юноши закрыт. Дебай получил работу в маргариновой фирме Юргенса, позже ставшей частью компании Unilever, но так и не начал там трудиться: родители решили, что ему следует продолжать учёбу и что, несмотря на свои скромные доходы, они обеспечат ему такую возможность. Выбор стоял между Делфтским техническим университетом и Высшей технической школой в Ахене. Стоимость обучения и близость к дому определили выбор в пользу Ахена. Здесь среди его учителей были известные физики — экспериментатор Макс Вин и теоретик Арнольд Зоммерфельд. По завершении обучения, в 1905 году, Дебай защитил дипломную работу по электротехнике, теоретически решив задачу о токах Фуко в прямоугольном проводнике. Однако к этому времени его уже интересовала не столько электротехника, сколько теоретическая физика. Зоммерфельд немедленно распознал способности своего студента и, когда представилась возможность выбрать себе ассистента, остановился на кандидатуре Дебая.
К ахенскому периоду, по-видимому, относится и изменение в написании фамилии молодого учёного: в работах, написанных не на голландском языке, он практически неизменно стал подписываться Debye вместо Debije.От Мюнхена до Берлина (1906—1939)Петер Дебай в 1912 годуВ 1906 году Дебай последовал за Зоммерфельдом в Мюнхенский университет[Комм 1], где в июле 1908 года защитил докторскую диссертацию под названием «О радуге» (нем. Uber den Regenbogen), посвящённую некоторым проблемам теории дифракции электромагнитных волн.
В 1910 году Дебай прошёл процедуру хабилитации и стал приват-доцентом, а весной следующего года получил приглашение занять должность профессора теоретической физики Цюрихского университета, освободившуюся после ухода Альберта Эйнштейна. Последний очень высоко оценивал своего преемника и в октябре 1912 года писал Зоммерфельду: «Я жду от него [Дебая] очень многого, потому что в нём глубокое понимание физики сочетается с редкой математической одарённостью» . Уже весной 1912 года Дебай вернулся на родину и занял пост профессора математической физики и теоретической механики Утрехтского университета, что было связано, вероятно, с желанием экспериментально проверить некоторые свои идеи. Хотя утрехтские годы оказались весьма плодотворными и включают написание важных статей по дисперсии диэлектриков и дифракции рентгеновских лучей, надежды заняться экспериментальной работой не оправдались, и уже в сентябре 1914 года учёный переехал в Гёттинген. За год до этого, в апреле 1913 года, он женился на Матильде Альберер (Matilde Alberer, 1887—1977), дочери мюнхенского домовладельца, у которого Дебай в своё время снимал жильё. У пары было двое детей — сын Петер Пауль Рупрехт Дебай (Peter Paul Rupprecht Debye, 1916—2012), который стал впоследствии физиком-экспериментатором и помогал отцу в некоторых исследованиях, и дочь Матильда Мария Дебай-Заксингер (Mathilde Maria Debye-Saxinger, 1921—1991).Инициатором приглашения Дебая в Гёттинген стал знаменитый математик Давид Гильберт, который смог оценить способности молодого учёного во время конференции по кинетической теории материи, состоявшейся в местном университете в апреле 1913 года. Должность профессора теоретической и экспериментальной физики и руководство Физическим институтом (с февраля 1916 года) подразумевали определённые перспективы в плане проведения лабораторных опытов. Отказаться от приглашения было невозможно и по той причине, что в Гёттингене Дебай попадал в компанию выдающихся исследователей: помимо Гильберта, это были математики Феликс Клейн, Эдмунд Ландау, Герман Вейль, Карл Рунге, Рихард Курант и физики Вольдемар Фойгт, Эмиль Вихерт, Теодор фон Карман и другие.
В 1920 году Дебай вернулся в Цюрих (это было во многом связано с тяжёлым экономическим состоянием послевоенной Германии), где занял престижный пост директора Физического института при Высшей технической школе; по его настоянию были обновлены оборудование лабораторий и лекционные курсы, начал регулярную работу научный семинар. Примерно в это же время он стал редактором одного из ведущих европейских физических журналов Physikalische Zeitschrift, в котором было опубликовано большое количество его собственных работ.Нобелевские лауреаты 1936 года на вручении наград в Стокгольме. Слева направо: Отто Лёви, Генри Дейл, Петер Дебай, Карл Андерсон и Виктор ГессВ сентябре 1927 года Дебай покинул Цюрих, чтобы стать профессором экспериментальной физики и директором Физического института при Лейпцигском университете. Его коллегой по университету был знаменитый физик-теоретик Вернер Гейзенберг, который много лет спустя вспоминал: «Дебай имел некоторую склонность не напрягаться по поводу окружающего.
Он не принадлежал к тому типу учёных, которые приходят в лабораторию рано утром и не покидают её раньше полуночи. Из своей комнаты в институте я часто мог видеть, как он гуляет по своему саду и поливает розы даже в рабочее время.
Но в центре его интересов была, несомненно, наука» .
В конце 1933 года Макс Планк, тогдашний президент Общества кайзера Вильгельма, предложил Дебаю занять пост директора Института физики[en], существовавшего в рамках Общества. Дебай ответил согласием, однако из-за затянувшихся переговоров с властями и Рокфеллеровским фондом, финансировавшим строительство и оборудование здания института, лишь в октябре 1935 года переехал в Берлин и официально вступил в должность; одновременно он занял пост профессора Берлинского университета. Строительство завершилось весной 1938 года; по инициативе директора институту было присвоено имя Макса Планка[Комм 2]. Ещё до этого, в 1936 году, Дебай был награждён Нобелевской премией по химии «за вклад в наше понимание молекулярной структуры посредством исследований дипольных моментов и дифракции рентгеновских лучей и электронов в газах» (for his contributions to our knowledge of molecular structure through his investigations on dipole moments and on the diffraction of X-rays and electrons in gases). Хотя к тому моменту вся его карьера была связана с должностями профессора физики, его работы во многом способствовали устранению разрыва между физикой и химией. Сам он неоднократно с удовлетворением отмечал свою принадлежность к обеим наукам.Современники отмечали полную аполитичность Дебая[Комм 3], желавшего закончить начатую в Берлине работу по обустройству института и отвергавшего поступавшие в то время предложения перебраться за границу. Однако остаться в стороне от событий, происходивших в 1930-е годы в Германии, было невозможно. После начала Второй мировой войны власти решили усилить секретность и уведомили Дебая, что он не сможет посещать свою лабораторию до тех пор, пока не примет германского гражданства. После его отказа учёному было рекомендовано оставаться дома и работать над книгой.
В конце 1939 года Дебай получил девятимесячный оплачиваемый отпуск и в январе 1940 года покинул страну, отправился сначала в Швейцарию, затем в Италию и, наконец, из Генуи отплыл в Нью-Йорк. Его жена присоединилась к нему позже, а сын к тому моменту уже около полугода находился в США.
В Америке (1939—1966)Формальным поводом для приезда в США стало приглашение прочитать цикл Бейкеровских лекций на химическом факультете Корнеллского университета.
В мае 1940 года Германия вторглась в Нидерланды, поэтому в июле Дебай решил остаться в Корнелле и принять предложение возглавить химический факультет; при этом формально он оставался директором берлинского Института физики (без жалования) до окончания войны, когда Общество кайзера Вильгельма было преобразовано в Общество Макса Планка. Корнелл стал последним местом работы в его долгой карьере.
В 1946 году учёный получил американское гражданство, в 1950 году он ушёл в отставку с поста декана, в 1952 — с должности профессора химии, однако, получив звание почетного профессора, до самого конца жизни продолжал заниматься наукой.
Он читал лекции и давал консультации в различных городах США, а также обычно дважды в год совершал путешествия в Европу.
В апреле 1966 года в аэропорту имени Кеннеди, откуда Дебай собирался начать очередную поездку, у него случился сердечный приступ. Хотя уже через месяц он вернулся к научной деятельности и преподаванию, вскоре ему пришлось вновь лечь в больницу. Учёный продолжал интересоваться работой своей лаборатории до последних дней жизни.
Он скончался 2 ноября 1966 года и был похоронен на кладбище Плезант-гроув (Каюга-хайтс, округ Томпкинс, штат Нью-Йорк).Личные качестваПетер Дебай позирует скульптору Типке Виссеру[nl] (1937).
В руке учёного — любимая сигараПо мнению коллег Дебая по Корнеллскому университету, его работы обладают своим уникальным стилем в той же мере, как «картина может быть безошибочно приписана Эль Греко или ван Гогу» . Основная особенность дебаевского стиля — стремление к простоте, к выделению главного и отбрасыванию второстепенного; понимание сущности проблемы позволяло Дебаю с помощью прекрасного владения математическим аппаратом или экспериментальной техникой получать многочисленные следствия. Со стремлением к простоте связано мастерство учёного как создателя наглядных моделей физических явлений, ему не нравились чересчур математические теории, лишённые конкретности и наглядности.
Он говорил, что занимается только теми задачами, которые ему интересны и которые он может решить, причём предпочитает полностью посвящать себя текущей задаче, а не заниматься сразу несколькими проблемами. Профессор Генри Зак (Henri Sack) вспоминал: .mw-parser-output .ts-Начало_цитаты-quote{float: none;padding: 0.25em 1em;border: thin solid #eaecf0}.mw-parser-output .ts-Начало_цитаты-source{margin: 1em 0 0 5%;font-size: 105%}.mw-parser-output .ts-Начало_цитаты-quote .ts-oq{margin: 0 -1em -0.25em}.mw-parser-output .ts-Начало_цитаты-quote .ts-oq .NavFrame{padding: 0}.mw-parser-output .ts-Начало_цитаты-quote .ts-oq .NavHead,.mw-parser-output .ts-Начало_цитаты-quote .ts-oq .NavContent{padding-left: 1.052632em;padding-right: 1.052632em}Его частое замечание на семинарах и заседаниях — «Посмотрите, это же так просто» — уже стало дебаевской легендой… Для него физические науки были не набором узких специальностей, а единой совокупностью знаний, через которую, подобно красной нити, проходили несколько основных принципов.
В постоянных попытках связать явления из различных областей ему помогала его феноменальная память.
Он мог забыть точное имя автора или точное место публикации, но он никогда не забывал сути того, что он прочитал или услышал на конференции..mw-parser-output .ts-oq{overflow: auto;font-style: normal}.mw-parser-output .ts-oq .ref-info{font-size: 100%}.mw-parser-output .ts-oq .NavToggle{float: none;position: static;right: auto;text-align: left;margin-left: 1em}Оригинальный текст (англ.)[показать]His frequent comment in colloquia and meetings "Look here, this is really so simple" has already become a Debye legend... For him the physical sciences were not a series of narrow specialties, but a coherent body of knowledge, where a few basic principles weaved like a red thread through the whole field. He was helped in his constant endeavour to correlate phenomena from different areas by his phenomenal memory. He may have forgotten the exact name of the author or the exact place of the publication, but he never forgot the essence of what he had read in a paper or heard at a meeting..mw-parser-output .ts-Конец_цитаты-source{margin: 0.357143em 2em 0 0;text-align: right}— Цит. по Davies M. Peter Joseph Wilhelm Debye. 1884-1966 // Biogr. Mems Fell. Roy. Soc. — 1970. — Vol. 16. — P. 220.Студенты и коллеги Дебая отмечали то, как приветливо и внимательно он относился ко всем, кто обращался к нему за советом или с какими-либо проблемами. Его деятельность способствовала преодолению разрыва между экспериментом и теорией, между физикой и химией.
В обращении Гарвардского университета, выпущенном по случаю присуждения почётной докторской степени, его называли «физиком с большим сердцем, который с радостью протягивает химику руку помощи» . Дебая ценили как прекрасного лектора, способного ясно и доходчиво объяснить результаты исследований любой аудитории — коллегам, школьникам, студентам, промышленникам.
В качестве научного руководителя он всячески поддерживал в своих студентах проявления самостоятельности, стремление развивать собственные идеи и методы, даже если сам не был согласен с ними.
Он получал удовольствие от участия в конференциях и сохранил энтузиазм к науке до конца жизни.
Он ценил время и вместе с тем считал, что занятия наукой должны быть в радость. Один из коллег вспоминал наставление, характерное для Дебая: «Работай, когда захочешь: здесь нет режима работы с восьми до пяти. Приходи, когда хочешь, уходи, когда пожелаешь: только сделай что-нибудь и, главное, получай удовольствие от своей работы» . Дебай был глубоко семейным человеком, так что в основных его хобби — садоводстве и рыбной ловле — постоянное участие принимала его супруга. Касаясь личных качеств Дебая, Генри Зак писал: Я пытался найти простое свойство (если это возможно), чтобы охарактеризовать многогранную личность профессора Дебая, и чувствую, что ближе всего подойду к моему персональному представлению о нём, если скажу, что он был по-настоящему счастливым человеком.
Он не только был одарён самым мощным и проницательным интеллектом и бесподобной способностью представлять свои идеи в наиболее прозрачном виде, но он также знал искусство жить полной жизнью.
Он наслаждался своими научными усилиями, он глубоко любил свою семью и домашнюю жизнь, он разбирался в красотах природы и имел вкус к удовольствиям жизни на открытом воздухе, о чём свидетельствуют такие его увлечения, как рыбалка, собирание кактусов и садоводство, которыми он занимался в основном в компании миссис Дебай.
Он наслаждался хорошей сигарой и вкусной едой и был привязан к своим студентам и коллегам и любил их компанию… <> …он будет жить в нашей памяти, как блестящий учёный, великий учитель, по-отечески готовый помочь советом, и, прежде всего, как счастливый человек.Оригинальный текст (англ.)[показать]I have tried to find a simple attribute — if this is possible — with which to characterize Professor Debye"s multifaceted personality, and feel that I come nearest to my personal image of him by saying that he was a truly happy or lucky man. He was not only endowed with a most powerful and penetrating intellect and an unmatched ability for presenting his ideas in a most lucid way, but he also knew the art of living a full life. He greatly enjoyed his scientific endeavours, he had a deep love for his family and home life, he had an eye for the beauties of nature and the taste for the pleasures of out-of-doors as manifested by his hobbies such as fishing, collecting cacti, and gardening, mostly in the company of Mrs Debye. He enjoyed a good cigar and a good table, and he had affections for his students and associates and liked their company... <> ...he will live in our memory as a brilliant scientist, a great teacher, a fatherly and helpful adviser, and, above all, as a happy man.— Цит. по Davies M. Peter Joseph Wilhelm Debye. 1884-1966 // Biogr. Mems Fell. Roy. Soc. — 1970. — Vol. 16. — P. 219—220.
Карта сайта
